Чумакова Т.В. Немецкие влияния в культуре допетровской Руси. Медицина // Русско-немецкие связи в биологии и медицине. Вып. IV. СПб., Борей Арт. 2002. С. 5 – 14.

СПб Ф ИИЕТ РАН

Немецкие влияния в культуре допетровской Руси: медицина.

 

Отношение к медицине в древнерусской культуре было обусловлено восприятием телесности. В ее основе лежали представления о телесности, выработанные в рамках христианской традиции, которая в свою очередь восприняла традиции античной и древневосточной мысли. Тело – главный объект христианской культуры, которая строится вокруг двух главных тел: тела Первочеловека Адама и воскресшего тела Христа. Большое значения для развития концепции телесности имели идеи, изложенные в посланиях апостола Павла. Говоря о телесности, Павел употребляет два термина: тело и плоть. Тело - это нечто индивидуальное, близкое к новозаветному термину "внешний человек" ("внутренний человек" - духовный организм) (См. Рим.8; 10,2. Кор.5;6,8. 12;2-3. 1 Тим.4;8. Также “тело” семантически совпадает с понятием “церковь” или “единство верных со Христом” 1 Кор. 10, 17; 12, 12.). Плоть, термин близкий по значению к "basar" - "живое мясо", это земное начало человека, организующей формой которого выступает тело. Тело, в отличие от аморфной плоти, гармонично и жестко организовано: "Тело же не из одного члена, но из многих... членов много, а тело одно... Бог соразмерил тело". (1 Кор.12,14-24). Двойственность в восприятии человеческой телесности, которая отчетливо прослеживается в древнерусских представлениях о человеке, также была заложена в этих посланиях. Хотя Павел и доказывает тленность и греховность плоти (Рим. 7), но центром его учения является концепция телесного воскресения человека через "усыновление, искупление тела нашего", которое немыслимо без апологии человеческой телесности. У "естественного человека" патристики предполагается физическая и духовная целостность, здоровье. В древнерусской книжности в различные эпохи отношение к человеческой телесности и интерес к ней не были постоянными. Наиболее интересным для анализа этой проблемы являются произведения XV- XVII вв. "Триумф" телесности в книжности к. XV - XVI вв. связан с усилением интереса к проблеме человека в целом, к более сложным трактовкам феномена человека, чем это было в XI - XIV вв. с их восторженным восприятием мира. Мыслитель XV века стал относиться к "естеству" человека более скептически, но ему открылись и большие глубины, причем это были не только проблемы духовного плана, но и проблемы практической жизни, и, прежде всего - врачебные. В этот период усложняется само восприятие болезни не только в среде элиты, которой облегчается доступ к новинкам западноевропейской медицины, но и в народной среде. Если в предыдущие столетия единственными святыми, к которым обращались за исцелением, были Богородица и святой Николай, то в это время число святых-исцелителей увеличивается. В Новгороде в чумную эпидемию 1552-1553 г. [1], унесшей 279594 жизни, по повелению Ивана Грозного новгородским архиепископом Серапионом возводится церковь Св. Христофора [2], который во всем христианском мире считается защитником от заразных болезней. Культ этого святого разрастается и идет на убыль только с церковным расколом [3]

Аскетический дискурс в принципе свободен от безотчетного неприятия телесности. В Древней Руси первые больницы при монастырях стали возникать еще в XI -XII веках. Излечением тела, как и души, на Руси занимались монахи, так в "Киево-Печерском патерике" сохранилось житие "Преподобного Агапита врача". Позже Иосиф Волоцкий заявлял, что "несть бо вреда въ врачебных искусъствохъ" [4], и ему вторил митрополит Даниил (ум. 1547 г.), который в своих посланиях призывал всех, кто может исцелять, не отказывать в помощи больным: "...яко множицею и мужие благочестивии мучятся преже смерти или на смерти, яко да имы, зряще, убоимся и уцеломудримся, паче же и святии, иже мал некак недостаток имуще, таковем мучением, иже на смерти, свершене очищаются и непорочни отходят, грешници же мирне и въскоре издыщуть, яко да и тамо, отшедше нестерпимо всяко приимут муку" [5]. Влияние монастырей на развитие русской культуры и медицины было огромным. Ведь в отличие от западноевропейского городского типа культуры, древнерусская культура сложилась во многом как культура монастырская. Её характерными чертами были: отказ от классической образованности, индивидуальный способ передачи информации от учителя к ученику (который повлек за собой фактический отказ от "школьной" традиции изучения философии и богословия) и примат религиозно-учительной литературы. В результате внедрения в русскую средневековую культуру “монастырского типа” образования, на Руси складывается особый тип культуры, отличный от византийской и западноевропейской. Почти самодостаточный, обращенный скорее внутрь себя, чем вовне, он был более склонен к интуитивному, "сердечному", образному познанию, нежели к интеллектуальному. Этим объясняется отсутствие глубокого интереса в этой культуре к занятиям, в которых рациональное познание играет ведущую роль (теология, алхимия и т.д.). Только нужды практической жизни (борьба с еретиками, хозяйство, политика, медицина) заставляли обращаться к ним. Страшные эпидемии XIV – XVII веков сделали необходимым поиск новых путей врачевания. В монастырях переводятся и составляются медицинские сборники. Древнейший из известных нам – это составленный в Кирилло-Белозерском монастыре трактат "Галиново на Ипократа", который представляет собой компиляцию из различных сочинений, приписываемых Галену. Следуя традициям школы Гиппократа древнерусские врачеватели видели свои задачи в том, чтобы лечить человека естественным путем (physis). В древнерусских лечебниках врач так и называется - "естеству служитель", а "врачевство есть художество, мера здравствующих, исцелитель болящимъ". "Художество", согласно одному из главных авторитетов русского Средневековья, Иоанну Дамаскину, один из разделов философии [6]. Кроме того, "художество" тогда воспринималось как особое мастерство, когда мастер уподоблялся Создателю [7]. Возможно, в связи с такой трактовкой врачевания как "художества" оно было в России исключительно делом духовных лиц [8]. Именно они вплоть до начала XVIII века занимались составление лечебников. Так значительное влияние на развитие медицины русского Севера оказал "Лечебник" архиепископа Холмогорского и Вяжеского Афанасия Холмогорского ("Реестр из дохтурских наук, сочиненный преосвященным к Богу его милости Киръ Афанасием Архиепископом Холмогорским и Важеским, которыя суть к человеческим немощем прилично держать лекарство") [9], представляющий собой собрание рецептов приготовления лекарств. Его отличает блестящее знание врачебного искусства. средневековый характер произведения выдает лишь отсутствие системы.

Однако отсутствие профессиональных медиков тормозило развитие русской медицины, и их отсутствие стали восполнять западные специалисты. Их приезд в Россию не был явлением экстраординарным. В истории духовной жизни русского народа значительную роль играли два основных течения - это византийское культурное влияние с IX по XV век, а также западное влияние, которое шло двумя основными путями: один путь преимущественно немецкого влияния шел через Новгород и Псков в города ганзейского союза, другой – через юго-запад, со стороны Польши. К концу XV века, когда прекращаются традиционные контакты с попавшим под власть турок Константинополем и возникает конфликт с принявшей Флорентийскую унию греческой церковью, культурное взаимодействие с Западной Европой усиливается. Это были не только торговые отношения, но и контакты в области просвещения. Благодаря территориальной близости наиболее тесные отношения с XV века устанавливаются у России с Германией.

Первые достоверные сведения о приезде "немецких"” (иностранных) врачей относятся к царствованию Ивана III, когда "некий немчин Антон приехал к великому князю" [10]. "Врач" в средневековье, это человек хорошо образованный, знающий толк не только в медицине, но и в гуманитарных науках, а также в астрологии. Лечение больных в соответствии с расположением звезд составляло в те времена особую область медицины - ятрософию. Трактаты по ятрософии стали широко известны на Руси с XVI века. Человек в них понимался как существо, чье тело, сотканное из четырех стихий мира, причастно этому миру и живет в соответствии с его законами, и, следовательно, подчиняется движению звезд, Луны и Солнца. Преобладание той или иной стихии формирует определенный психосоматический тип, которому соответствуют не только определенный темперамент, физические способности, но и внешность и даже интеллект. Врач-ятрософ должен был быть специалистом не только в области медицины, но и в астрологии, физиогномики, и прочих средневековых наук. Поэтому не случайно, что одним из первых врачей, оказавшихся в России стал уроженец Вестфалии, выпускник Кембриджа, Елисей Бомелий, автор астрологического сочинения “De utilitate astrologia” [11], в котором излагалась теория о пятисотлетних циклах в жизни государств. Он был выслан из Англии как чернокнижник, и привезен в Москву послом Ивана Грозного Иваном Саниным. В Московии он не только врачевал царя, но и создавал яды для его противников. В царствование Грозного из германии был приглашен персонал целой клиники: четверо врачей, аптекари, операторы, цирюльники и восемь подлекарей, но все они были задержаны в Риге, и в Россию не попали. Несмотря на плохую репутацию иностранных врачей как колдунов и отравителей, со времен Ивана III все русские князья и цари пользовались именно услугами врачей иностранцев. Они приезжали на Русь по личному приглашению царя, были полностью в его подчинении (врачами, аптекарями и часовщиками ведал Аптекарский приказ), те, кто желал воспользоваться их услугами, обращались к царю с прошениями. Иностранные врачи присягали на верность русскому царю, давая клятву: "Яз имя рек. Целую сие святое евангелие великому государю царю и великой княгине Евдокие Лукьяновне и их царским детем государю благоверному церевичу князю Олексею Михайловичу и государыне царевне и великой княжне Ирине Михайловне и тем которых имъ государем впредь Бог даетъ. На том, что мне государю служити и прямити и добра хотети во всемъ въ правду и до своей смерти безо всякия хитрости, а лиха мне ему государю своему царю и великому князю Михаилу Федоровичу всеа Руссие и его царице, и их царским детем, не хотети ни какова не мыслити, ни думати ни которыми делы и ни которыю хитростьюи въ естве и въ питье и в лекарствах во всяких и въ ином ни в чем лиха ни какова не учинити и не испортить ни которыми делы и ни которою хитростью и зелья лихова и коренья не давати и съ лихим ни с каким злам умышлениемъ и съ порчею къ ним государем ни приходити и въ своем лекарстве и въ составех и въ лечебных ни в чем никакого злаго зелья и коренья не примешати... " [12]. То, что врачи, приезжавшие в Россию, были из стран, где государственной религией являлись те или иные варианты протестантизма (Англия, Германия) не было случайностью. К протестантизму отношение было относительно лояльным. В отличие от обширной антикатолической, в Московской Руси XV - XVI вв. антилютеранская полемика ("люторовой ересью" на Руси в середине XVI века называли все реформационные течения) не получила широкого распространения. Она касалась в основном внешней стороны религиозной жизни (иконописание, церковные службы). Это во многом было связано с внешнеполитической ситуацией, которая заставляла рассматривать католиков традиционно как врагов, а протестантов - как потенциальных союзников (чем отчасти объяснялся интерес Ивана Грозного к союзу с Англией). Из полемических сочинений второй половина XVI века до нас помимо сочинений Артемия Троицкого дошли труды Ивана Грозного и Андрея Курбского. Но все же отношение к лютеранам было не слишком радушное, еще в начале XVII века после общения с ними мыли руки (что в те времена было не слишком распространено). Так в материалах Аптекарского приказа сохранились документы, рассказывающие о том, что русские ученики иностранных специалистов, получают жалованье отдельно от хозяина, "чтобы им от него не оскверниться" [13]

Контакты России с другими странами в области естественных наук были возможны, поскольку медицинское и техническое знание было относительно свободно от влияния догматов, иначе в России конца XV века не мог бы оказаться человек, который служил новгородскому митрополиту как переводчик священных текстов, папе римскому Юлию II как астролог, а русскому царю как врач. Это был Николай Булев из г. Любека [14].

Николай Булев родился в состоятельной семье Ганса Бюлова, бюргера г. Любека. Он получил хорошее образование, а в 1483 г. защитил научную степень в Ростокском университете. Современники называли Булева "профессором медицины, астрологии и основательнейшем во всех науках". В период пребывания в Новгороде Булев занимался не только составлением пасхальных таблиц, но и переводами астрологических трудов. Их присылал из Германии другой любекчанин - Бартоломей Готан (B.Ghotan) [15]. Возможно, именно так в Россию попал "Луцидарус", переработанный трактат "Imago Mundi" немецкого схоласта первой половины XII в. Гонория Отенского, куда были добавлены другие произведения, и в частности апокриф "Elucidarium". Эта своеобразная энциклопедия ("Луцидарус" в переводе на русский - "Просветитель") представляет собой смесь аристотелевской физики с духовными поучениями. По способу организации и объема информации, он является типичной схоластической "Summa", цель которой - обозреть всю картину мироздания. Разнообразие сведений, сообщаемых "Луцидарусом" сделало его популярным среди древнерусских книжников, исследователи прослеживают влияние памятника на труды древнерусских авторов, в том числе и на формирование медицинских представлений.

Закончив составление пасхальных таблиц, Николай Булев покинул Новгород, и поступил в 1504 г. на службу к папе Юлию II (1503-1513), знатоку и покровителю астрологии. Во второй приезд Булева в Россию, он становится придворным врачом великого князя Василия Ивановича. Тогда же Николай Булев по заданию митрополита Даниила [16] (ум.1547 г.) переводит с немецкого (нижнесаксонского) на русский язык первую медицинскую энциклопедию. Она стала на многие десятилетия (и даже столетия) учебником для практикующих врачей Древней Руси, известным как "Вертоград" или "Травник" 1534 г. Огромное число последующих "Вертоградов", "Травников" и "Лечебников" были списками с рукописи Булева. Перевод Булев делал с опубликованной в Любеке в 1499 г. книгопечатником Стефаном Арндсом (Steffan Arnds), в русском переводе он назван "Стефаном Андреевым сыном", книги "De genochlichke Gharde der suntheit" ("Благопрохладный вертоград здоровья"). Объем перевода - 303 листа. Трактат предваряется указателем, "по которому обрести можем врачебства в травах и в камениях". Затем следуют 20 бесед о травах (524 названия растений расположены в алфавитном порядке), и на 34 листах беседы о "камениях", также широко употреблявшихся в лечебных целях. Далее описываются лечение кровопусканием, сопровождающееся рассказом о кровеносных сосудах ("жилах"): "36 жил во всем теле, когда из какой пущать". Помимо чрезвычайно важного для той эпохи рассказа о признаках заболевания чумой, в “Вертограде” большой раздел посвящен профессиональным заболеваниям, а также особо рассказывается о лечении "бражников" и состоятельных людей. Завершает "Вертоград" натурфилософское учение о четырех состояниях круга летнего, "ему же уподобися естество человеческое", которое оказало важное влияние на развитие антропологических представлений Древней Руси.

В XVI веке на русский переводится "Сказание о пропущении вод (дистилляции - авт.) из трав на врачевание людем, испытано мудрыми дохтуры, изложено по азбуце". Это лечебник Иеронима Браунгшвейского (XV в.), опубликованный в Страсбурге в 1537 г. Русский переводчик лечебника приспособил его к местным условиям, добавив замечания о заболевания "мореходьцев" и "корабельцев". Всего в нем 262 главы по числу растений, приводятся данные по их использованию и выращиванию. Оканчивается трактат "Сказанием, како каждая немочь именуется по дохтурски, и по немецки, и по русски, и по латыни". Словари, подобные этому "Сказанию" сыграли значительную роль в формировании русской естественнонаучной терминологии.

В XVI-XVII вв. на русский язык переводится множество произведений, где затрагиваются вопросы внутриутробного развитии человека [17]. В частности переводится схоластический трактат "Альберт Славный Таинств женских, еще о силах трав, камений, зверей, птиц и рыб" [18]., близкий к распространенным в эту эпоху псевдо-аристотелевским произведениям, вроде псевдо-аристотелевские сочинения [19] "Problemata Aristoteles",. известного в России в переделке польского автора Андрея из Кобылина (1535 г.) [20]. То, что это произведение приписывалось знаменитому доминиканцу Альберту Великому (Альберту фон Больштедт) (1200 – 1280) не удивительно. Этот богослов, получившему прозвание "Doctor Universalis", "охристианивший" Аристотеля, считался в те времена автором множества подобных сочинений, знакомивших европейцев часто не только с наследием античной и эллинистической медицины, но и восточной.

В XVII веке в России переводится огромное число изданных в Европе медицинских учебников и трактатов, это пособия по педиатрии, по акушерству, анатомические трактаты. Помимо перевода базельского издания учебника анатомии Везалия, сделанного Епифанием Славинецким, на русский переводится сочинение немецкого анатома Иоганна Ремелина (Joganaes Remelin) [22] "Catoptorum microcosmicum".

Несомненно, в России западноевропейские книги были известны не только в переводах, но и в оригиналах. Документально этот факт подтвердить сложно [23], но известно, что русские книжники уже с конца XV века получали книги на языках оригиналов с Запада [24], и анализ возможного состава древнерусских книжных собраний и библиотек, собранных уже в конце XVII века также подтверждает этот факт [25]. Этот процесс значительно усилился в XVII веке. Так, из переписки Димитрия Ростовского (1651-1709) со своим поставщиком книг купцом Исаакием Вандербургом (Isaacio Vanderburg), который ввозил свой товар в Россию через Архангельск, известно, что для составления "Келейного летописца" среди прочих книг, Димитрий Ростовский заказывал книги Фрэнсиса Бэкона ("Franc.Baconis de Verulamio" [26]).

Как видно из этого краткого обзора, развитие российской медицины в XVIII - XIX веках было обусловлено не только петровскими преобразованиями, но и всем предшествующим развитием отечественной медицины, вобравшей в себя как опыт монастырской и народной медицины, так и западноевропейскую ученость.

 

[1] Россию с середины XIV века сотрясали эпидемии. Приведем некоторые цифры:: 1350- 1351 - “черная смерть” (в Смоленске умерло 32 тыс. человек), 1360,1363, 1368 (в Смоленске осталось в живых всего 10 человек), 1409, 141, 1417, 1419, 1420-1424, 1426, 1427, 1442-43, 1462, 1465-67, 1478, 1487, 1499 (через Смоленск пришла волна сифилиса), 1506 – снова чума, 1521, 1523, 1543, 1552-1553 1561 -62 (в Новгороде и Пскове умерло полмиллиона человек), 1566, 1584, 1598. 1601-3, 1605-6, 1654 – 56 (впервые вводится карантин).

[2] Память Христофора отмечается в один день с Николаем Мирликийским - 9 мая Среди старообрядцев этот необычный святой. Которого чаще всего изображаль с “песьей” головой продолжал оставаться очень популярным, в то время как официальная церковь боролась против этих странных изображений. См. Снегирева Э. А. Образ святого Христофора: предания и действительность // Проблемы функционирования и изучения музейных коллекций Государственного музея истории религии / Отв. ред. В.А. Хршановский. Л., 1990. С. 55 – 62.

[3] Житие Иосифа Волоцкого // Казакова Н. А., Лурье Я. С. Антифеодальные еретические движения на Руси XIV-начала XVI века М.;Л.,1955

[4] Цит. по Клосс Б. М. Митрополит Даниил и Никоновская летопись // Л., 1974. Т. 28. С. 200.

[5] См. Weiher E. Die dialectik des Johannes von Damaskus in kirchenslavischer Ubersetzung. Wiesbaden, 1960. S. 18 – 24.

[6] См. подробнее Рабинович В. Л. Алхимия как феномен средневековой культуры. М., 1979.

[7] Владеть лечебниками могли только лица духовного звания, иных за это ждало наказание. Так за “тетрадки” (рукописные лечебники) в 1676 г. был сослан в Пустозерск А. С. Матвеев. См. Лахтин М. Ю. Старинные памятники медицинской письменности // Записки Московского Археологического института. Т. XVII. 1912.

[8] Реестр из дохтурских наук, сочиненный преосвященным к Богу его милости Киръ Афанасием Архиепископом Холмогорским и Важеским, которыя суть к человеческим немощем прилично держать лекарств // Флоринский В. М. Русские простонародные травники и лечебники. Собрание медицинских рукописей XVI и XVII столетий. Казань, 1880. С. 211 – 229.

[9] О приглашении иностранных медиков в Россию см. Новомбергский Н. Черты врачебной практики в Московской Руси. (Культурно-исторический очерк). СПб., 1904.

[10] Есть предположения, что именно этот трактат привлек внимание московского правительства.

[11] Материалы для истории медицины в России. Вып.1. СПб., 1881. С.85

[12] Материалы для истории медицины в России. Вып.1. СПб., 1881. С. 57.

[13] О Николае Булеве (Бюлове или Луеве) см. Буланин Д.М. Николай Булев. Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып.2. Ч.1. Л., 1988. С.101-103.

[14] О Б. Готане см. Арсеньев С. В. О любском типографщике Варфоломее Готане, бывшем в Москве в XV в. // Чтения в обществе истории и древностей российских. 1909. Кн.IV. С. 48 - 56; Raab H. Zu eingen niedordeutschen Quellen des altrussischen Schriftums // Zeitschrift fьr Slavistik. Bd. Ш, Н.2-4. Berlin, 1958. S. 323-335.

[15] Митрополит Даниил был очень образован, сам переписывал и редактировал рукописи. Являлся заказчиком множества переводов. По мнению Змеева (Змеев Л. Ф. Русские врачебники. Исследования в области нашей врачебной письменности. СПб., 1895. С. 34), его деятельность "не была лишена соревновательности с западным духовенством". В своих посланиях (напр. во "Втором послании Дионисию") он призывал всех, кто может исцелять, не отказывать в помощи больным.

[16] См. Змеев Л .Ф. Русские врачебники. СПб., 1896.

[17] О трактате см. Колосов М. А. Альбертус - книга преудивительная таинств женских // Труды акушерско-гинекологического общества при 1-м МГУ. 1926. Вып. ХХХП. С.326.

[18] К псевдо-аристотелевским сочинениям относят сочинения, приписываемые традицией Аристотелю, но на самом деле созданные в средние века, когда множество произведений, созданных анонимными авторами, приписывались какому-нибудь известному философу, богослову или святому. Особенно хорошо известны сочинения Псевдо-Дионисия Ареопагита, Псевдо-Беды, а также множество сочинений, атрибутируемых в Средневековье Альберту Великому.

[19] См. напр. Kibre P. Alchemical Writings Ascribed to Albertus Magnus // Speculum. 17. 1942. P. 499 – 518; его же. An Alchemical Tract Attributed to Albertus Magnus // Isis. 35. 1944. P. 303 – 316.

[20] Andrzeja Z Kobylina. Gadki o skladnostci czlonkow czlowieczych. Krakow, 1893.

[21] Об Альберте Великом и аристотелевских рецепциях см. Albertus Magnus // The Encyclopedia of Religion / Ed.- in chif. M. Eliade. Vol. 1. N.Y., 1993. P. 180 – 182.

[22] Иоганн Ремелин родился в г.Ульме в 1583 г., учился в Тюбингене. В 1607 г. защитил докторскую диссертацию в Базеле, после чего работал "физиком" (санитарным врачом) в Ульме. В 1632 г. умер от сыпного тифа.

[23] Дело в том, что переводы книг светского характера производились древнерусскими переводчиками обычно не по их личной инициативе, а по заказу. Поэтому списки переводов могли им не принадлежать. Да и некоторые лица духовного звания сами владели языками.

[24] См. напр. Raab H. Zu eingen niederdeutschen Quellen des altrussischen Schriftums // Zeitschrift fьr Slavistik. Bd. III. H.2-4. Berlin, 1958; Miller D. B. The Lubeckers B.Ghotan and N.Bulow in Novgorod and Moscow and the Problem of Early Western Influences on Russian Culture// Viator. Berkeley. 1978.

[25] См. Библиотека А.А. Матвеева (1666 - 1728). Каталог. М., 1985; Библиотека Ивана Грозного. Реконструкция и библиографическое описание / Сост. Н. Н. Зарубин; подг. к печати А. А. Амосова под ред. С. 0. Шмидта. Л., 1982; Боннер А.Г. Бесценные сокровища. Иркутск, 1979. С.75 - 76; Викторов А. Я. Библиотека и историческая деятельность Московской Синодальной типографии. М., 1859; Исторический очерк и обзор фондов Рукописного отдела Библиотеки Академии наук. М.; Л., 1956. Вып.1. С.429 - 431; Оглоблин Н. Н. Библиотека сибирского митрополита Игнатия, 1700 г. // Библиограф. 1892. № 8/9. Отд.1. С. 286 – 291; Слуховский М. И. Библиотечное дело в России до XVIII в. М., 1968; Янковская Л. А. Библиотека Дмитрия Ростовского. Автореф. дисс. докт. филолог. наук. М., 1994.

[26] См. Шляпкин И. Ф. Святой Димитрий Ростовский и его время. СПб., 1891.